Ближний круг

Пятый роман эпопеи «Противостояние»

Александр Афанасьев

Все ругают тебя

Дорогой мой Саддам,

Но в обиду тебя

Никому я не дам.

Ты за черное золото,

В курсе один

И в борьбе за него,

Ты дожил до седин.

Саддам Хусейн, привет Саддам

Привет бродягам и ворам,

А нефть бежит по трубам там

Живет Ирак, цветет Иран.

Саддам Хусейн, Саддам, Саддам Хусейн, Саддам…

Живет Ирак…

Мистер Кредо

Термин «Ближний круг» – предположительно впервые появился в Испании. Когда специалисты израильской и американской секретной службы организовывали охрану нового испанского монарха (напомню, что в истории Испании было, когда монарх был убит вместе с членами своей семьи во время покушения) – они разработали концепцию «трех кругов». Дальний круг – снайперы и хорошо вооруженные ударные группы, они должны не допустить приближения возможных убийц к месту нахождения охраняемого лица и предпринимать все превентивные меры безопасности. Средний круг – скрытно вооруженные телохранители в штатском, составляющие собственно Личный конвой и обязанные вступить в бой при обнаружении угрозы. Ближний круг – всего несколько человек, они находятся от охраняемой персоны на расстоянии не далее вытянутой руки и очень легко вооружены. Их единственная обязанность – прикрывать охраняемую персону, если покушение все же состоялось, в том числе своим телом. В ближний круг – берут только особо преданных людей.

Автор.

Часть 1

Пролог. Воздушное пространство над Ближним Востоком. Борт самолета Б-747 авиакомпании Cathay Pacific. Рейс Даллас – Эр Рияд. 11 января 1988 года

Рейс в Эр-Рияд из Далласа называли «черным», потому что большую часть пассажиров на борту составляли нефтяники. И руководители нефтяников – но они летели первым классом, или, как тут говорили – вторым этажом, потому что в огромном Боинге первый класс находился на втором этаже, как и пилотская кабина. Les miserables же летели довольно скромно, потому что это был самолет туда, а не оттуда. И денег лишних не было – им пока что выдали скромный аванс и все. Когда полетят оттуда – все конечно нажрутся в хлам, потому что в Саудовской Аравии нигде не продают спиртное из-за религиозных запретов… господи, что за идиотская религия, что человеку нельзя холодного пива хлебнуть по жаре. Все будут пьяными и веселыми, будут пить, блевать и приставать к стюардессам, потому что в той проклятой стране – и женщин нормальных нет, все носят паранджу, а если они познакомятся с нормальным американским парнем – то запросто могут быть приговорены к смертной казни. Мутава – религиозная полиция, еще одно изобретение того зловещего режима, который царит в той стране, где они летят. Ублюдки, которые смотрят за тем, кто где хлебнет пива, кто где решит позагорать… американцу конечно их бояться не стоит, все знают, что американца даже дубинкой просто так нельзя ударить – а вот местным они изрядно портят кровь. И как так можно жить…

Хотя живут они там богато, не бедствуют, что есть, то есть. Получается – что даже американцы, жители самой свободной и самой сильной в мире страны летят туда на вахту, чтобы подзаработать деньжат.

В числе прочих американцев – буровиков, геологов, водителей автомашин – летел коренастый, крепкий, выше среднего роста человек, темноволосый и бородатый. Такой же как все, собственно, белая шваль с юга, синий воротничок, решивший подзаработать деньжат. Может, у человека развод, может быть, еще что – по крайней мере, выглядел этот человек довольно мрачно. Место ему дали у иллюминатора, и он, как взлетели – все время в него пялился.

Рыжий детина, сидевший рядом, сначала что-то считал в блокноте, записывая результат ручкой, потом ему надоело. После того, как принесли обед – почти несъедобный, неразмороженный – детине стало скучно, и он стал искать общения. Нравы в этой среде довольно свободные, и поэтому он бесцеремонно толкнул соседа локтем в бок.

– Я Джок – заявил он – из Аризоны. А тебя как зовут?

Бородатый оторвался от разглядывания облаков в иллюминаторе, повернулся к нему.

– Дик.

– Ха… прикольно. Дик и Джок. Ха-ха…

– И что?

– Да ничего, – не обиделся работяга, – первой ходкой, да?

– То есть?

Работяга хохотнул.

– Точно – первой ходкой. Говорю, первый раз на заработки?

– Ну да. Первый. Заметно?

– Еще бы… Сидишь как пришибленный.

– Ну…

– Ты кем туда?

– Говорят водилой. У меня права грузовые есть.

– Водилой. Это хорошо, водилы там нужны. А я вот разнорабочим, хотя и на буровой поработать могу, просто у меня удостоверения бурильщика нет. Но там на это плевать. Местные не въезжают, мастеру говоришь, что можешь работать – и встаешь к агрегату. Там каждые рабочие руки нормального человека нужны – во как!

Работяга провел ладонью по горлу. Его бородатый собеседник машинально отметил в уме – что на себе такое показывать не стоит. А то накликаешь.

– Наверное, и я могу научиться, – сказал бородатый.

– Это если тебя на передвижную буровую поставят. Тогда да, смотри сколько влезет, как люди работают. Если в башке есть что – то и сам рано или поздно въедешь. А так – не, братан. Там у водил жизнь нелегкая, водил тоже не хватает. Там ведь даже воду приходится на прииски возить, за баранкой по двадцать часов в сутки.

Бородатый собеседник испугался – и Джок это заметил. Ага, привык, гад, за профсоюз прятаться…

– А как же…

– А никак – со скрытым злорадством ответил Джок – профсоюза там нет, там просто бабки платят. Заикнешься о своих правах – вылетишь из страны в двадцать четыре часа, вот и все. Ходку сделал, там тебе не до науки будет, на ногах стоять не будешь. Я за каждую ходку пятнадцать килограммов теряю, во как там! Но башляют хорошо…

Рыжий работяга чего-то приуныл.

– На кичман ходил? – спросил, наконец, он

– Что… а, нет… нет.

– А я три года в Рино отбарабанил. Кража со взломом – большего не доказали. Эх, дурак был…

Бородатый пожал плечами.

– Полгода… Нет, ну если бы дома платили по-людски, так никто бы и не ездил. Почему у этих ублюдков с полотенцами на голове столько бабла, а?

– Надеюсь, ты их грабить не собираешься?

Рыжий захохотал

– Э, нет… Я и тебе советую – забудь, если думаешь за что. Там за такое дело – руку отрубают, прикинь!

– То есть как?

– А вот каком кверху. Топором отрубают. Сейчас, говорят, в больнице ампутируют, с обезболиванием – но руку то это не вернет, так? Дикари чертовы…

– Дикари – согласился бородатый.

Рыжий зевнул.

– Лады, земляк. Давай дрыхнуть. На обратном ходе – гульнем.

Бородатый кивнул, отметив про себя, что до «обратного хода» – надо еще дожить…

* * *

Огромный Боинг приземлился в новеньком только что отстроенном аэропорту, американских работяг подвезли до здания международного терминала на кондиционированном автобусе. Все уже были опытными – кто-то лихорадочно допивал пиво, потому что пиво не пропустят, если оно не находится в твоем брюхе. Все были бледные из-за жары – пока никто не привык. Хотя тут сейчас не жара… вот летом, жара так жара, до семидесяти по Цельсию иногда доходит. А сейчас… тридцатник, ерунда, а не жара.

Таможню проходили медленно, въедливые таможенники, которые плохо говорили по-английски – перетряхивали вещи американцев. Могли забрать даже презервативы – харам. Ублюдки…

– Эй, Джок, – толкнул рыжего работягу один из его попутчиков до полевого офиса АРАМКО[1] – это рядом с тобой бородатый ублюдок какой-то летел?

– Ну да. Новенький.

– А какого хрена его встречают на Кэдди?

– Чего?

– На Кэдди, говорю, его встречают. Ник видел, и Пит тоже.

– Брехня все это. Водила он. Водила – и все, первый раз здесь. Я с ним побазарил за жизнь – правильный мужик. А эти двое – пусть не п…т.

Дорога